«Только бы успеть добежать до ручья!»
Эта мысль была единственной в голове Одхана весь путь из деревни, не давая ему поддаться усталости, несмотря на всё нараставшую боль в ногах, исцарапанное ветвями лицо и рассеченное стрелой левое плечо. Оставалось совсем немного, вот, уже видна Роща, а сразу за ней и ручей. Он их задержит – в этом он не сомневался! А там и рукой подать до Врат. В ином состоянии он преодолел бы это расстояние ещё засветло.
Но не только раны и усталость мешали старому Друиду в этот страшный час. Он бежал с ношей, и ноша эта была сейчас ценнее всего.
Две маленьких девочки, державшиеся в импровизированном мешке, бывшим некогда плащом одного из легионеров, который Одхан нес, перекинув через здоровое плечо. Они молодцы, невероятные молодцы. Младшая из них, темноволосая, бледная, словно ожившая мраморная фигура, пробежала с рассвета на своих ногах почти половину пути – и это в своих четыре года! Старшая же, явившаяся в этот мир всего тремя зимами и ещё одним летом раньше сестры, шла почти до самой рощи, пока не стерла босые ноги в кровь.
Иной скажет, что это невозможно, и никакой человеческий ребенок в таком возрасте не сможет преодолеть такое расстояние, даже с учетом друидских снадобий!
Скажет – будет прав! Ибо эти девочки не были людскими чадами, и убедиться в этом мог бы каждый, лишь только внимательнее рассмотрев их лица. И дело было не только в неописуемой словами, чарующей, внушающей трепет красоте, не сравнимой даже с лучшими произведениями эллинских кудесников камня. Небольшая, едва заметная острота кончиков ушей, отсутствие «ямочек» между носом и губой, цвет глаз – словно цветок лесной фиалки у старшей и будто бы море в ясную, тихую погоду у младшей.
Эвелин и Шайлих﹡. Последние из народа богини Дану на Альбионе. Рожденные, согласно древнему пророчеству, на летнее и зимнее солнцестояния, в чьих жилах течет магия Солнца и Луны. Призванные объединить кельтов всех племен, стать надеждой Острова на спасение от латинских захватчиков…
Но нет. Друид не знал, была ли то их вина, но Боги оказались на стороне Империи. Вожди племен один за другим признавали власть орла над собой. Несколько дней назад их тайное убежище здесь, далеко на севере, было выдано предателем. Римские жрецы знали, что эти две девочки – последнее, что ещё может помешать их полному и абсолютному триумфу, на деревню напали со всех сторон ночью, но даже в таких условиях бриттским войнам удалось выиграть время, чтобы дать шанс Одхану спасти сестёр.
«Он не подведет. Он будет там!» ‐ подбадривал своих подопечных, да и самого себя друид. То, что он действительно будет их ждать, он не сомневался. Но сумеет ли он здесь что‐то противопоставить целой римской когорте – а то, что они нагонят беглецов как раз к месту Врат, было уже ясным. Друид отчетливо слышал ржание их коней и даже возгласы самих легионеров.
Добравшись до ручья и благополучно преодолев его, он громогласно произнёс несколько коротких фраз на известном только избранным языке, бросил в воду какой‐то камушек, и уже через несколько мгновений до того спокойный поток на глазах начал бурлить и разливаться. Вовремя – на оставшимся позади берегу из сумерек появились первые всадники.
Последний рывок через ровный луг, к небольшому холму с несколькими огромными каменными глыбами, стоявших на его вершине широким кольцом, в центре которого виднелся невысокий темный силуэт… лошади?
Точнее, жеребца. В этом не могло быть никаких сомнений. Заметив издалека беглецов, он будто бы помахал им передней ногой, а затем над его головой зажегся небольшой нежно‐голубой огонек, и расступившийся сумрак явил взору истину: жеребец был Единорогом, самым настоящим.
Но до того, как Одхан с девочками достиг подножья холма, сзади послышались ржание, крики и стремительно приближающийся галоп. Передовой отряд римлян в виде четырех всадников неминуемо настиг бы их до того, как они оказались бы в безопасности, и друид не раздумывая, принимает решение, незаметно отпуская на землю Шайлин и Эвелин с прощальным наказом бежать изо всех сил на вершину и не ждать его, в надежде, что высокий ковыль укроет их, пока он увлекает погоню за собой в сторону, в заросли шиповника.
Единорог на вершине видит эту сцену, на его глазах наворачиваются слёзы. Но появившийся было импульс сбежать вниз и помочь старому другу быстро подавляет одним лишь прощальным взглядом сам Одхан. Нет, он должен оставаться здесь, внутри Врат, несмотря ни на что, потому что за их пределами он беззащитен, а права на ошибку теперь нет.
«Успели!» ‐ он наконец выдыхает, встречая девочек.
‐ Барфсерен﹡! Как мы соскучились! ‐ сквозь слёзы только и смогла вымолвить Эвелин, обнимая вместе с сестрой бородатого жеребца.
‐ Всё хорошо, дорогие! – отвечает он им на чистом бретонском, ‐ Здесь, внутри Врат, мы все в безопасности! Нам нельзя терять время, вот, пока выпейте это, чтобы легче перенести трансформацию тела при переходе ‐ рог единорога охватило призрачное сияние, а через мгновение прямо по воздуху, объятое точно таким же сиянием, в руки старшой сестры приплыла фляга.
«Теперь только дождаться восхода луны».
Но когда серебристый диск уже был готов показаться над горизонтом, кто‐то из римлян всё же заметил их, и вот уже вся когорта построилась боевым порядком у подножья холма, а на вершину поднимался не кто‐нибудь, а сам центурион в сопровождении личной охраны и аквилифера.
‐ А боги любят шутить! Мы ожидали, что нас встретит тут целое войско пиктов, а вместо этого видим бородатого единорога! Много легенд и историй слышал я по всей Британии о вас, но, скажу честно, не верил им.
‐ Зато теперь поверишь! – убедившись, что девочки успели спрятаться за ним в траве, спокойным тоном на чистой латыни ответил центуриону Старсвирл.
‐ Ещё и говорящий? Доставим его в Рим живым! – восприняв это как приказ, легионеры накинулись на единорога, пытаясь связать его. Между тем первые лунные лучи упали на Врата.
‐ Вам же хуже будет!
‐ Хах! Non equo cibum!
‐ Не в коня корм? Серьезно? Впервые слышу такую вашу поговорку, а ведь знаю их немало! – с этими словами рог Старсвирла вспыхнул – и все, кто был внутри каменного круга, исчезли.
‐ Например, Vae victis! – сказал он лежавшим перед ним в страхе латинянам. В Эквестрии наступал новый рассвет.
Бронзовый орел ещё долго украшал коллекцию Замка Двух Сестер.
А потерявший Орла при таких позорных обстоятельствах IX легион исчез из римских хроник навсегда.
﹡ все имена имеют соответствующее значение!
Рецензия от сеньора Помидора:
Замечательная история происхождения наших Принцесс, что оказываются родом из нашего мира. Написано с отличным темпом, хорошим слогом и действием. Мило подобраны имена, хотя, без гугла, значение и не угадаешь… Увы, “Корм”, присутсвует несколько формально и под конец.
Рецензия от падре Ананаса:
Кельтская мифология — это круто, и временной период выбран интересный. Должен признать, у меня есть некоторая слабость к историям про Небесных Сестёр, особенно об их происхождении. А ещё этот оттенок сказочности… Очень мило!
Люблю сноски и вообще метадиалог автора с читателем поверх рассказа, но нагуглить значение имён, к сожалению, не получилось, мда. Тема немного притянута за уши.
Рецензия от герра Сосиски:
Ух, а тут прям интересная версия, призывающая к размышлениям уже и по самому сериалу в частности. На самом деле, весьма и весьма занятная пушка - причём сразу по многим планам, включая даже откровенно мемную историю девятого легиона, которая где только иногда в альтернативной истории (в художественном смысле, а не то, что вы подумали) не всплывала.
Горе побеждённым. Вот и весь корм, и с этим сложно поспорить.